Артур Казберов: «Я увидел Джеки Чана, и у меня снесло крышу»

Актёр рассказал «Юго-Восточному курьеру» о своем пути в кино

В фильмографии Артура Казберова более сотни ролей, в их числе «Три капитана», «Операция «Престол», «Чёрное солнце». Скоро увидим актёра в комедии «Никогда не поздно». Нашему корреспонденту Артур рассказал о своей непростой, но очень любимой им профессии.

Заболел восточными единоборствами

 — Артур, с чего началось ваше увлечение кино?

— Подростком я плотно занимался конькобежным спортом. В родном Зеленодольске 3-е место среди юниоров занимал, на республиканские соревнования выходил. Но в 12 лет увидел Джеки Чана в фильме «Доспехи Бога», и у меня крышу снесло. Захотелось походить во всём на своего кумира и тоже сниматься в кино. Конькобежный спорт бросил. Тренер даже к маме приходил, спрашивал, что произошло. Мама сказала: извините, но сын сделал свой выбор. Не я один, другие ребята тоже заболели восточными единоборствами. Правда, тренера у нас не было, мы просто старались повторить то, что делал Джеки Чан на экране. Потом у меня уже боевое кунг-фу пошло, кикбоксинг, научился сальто, фляки делать. Всё это в кино пригодилось, и не раз.

Сидел на шее у Абдулова

 — Сразу поступили в театральный институт?

— Да. Я окончил Екатеринбургский театральный институт. В принципе передо мной вопрос выбора профессии не стоял: когда я поступал в институт, я уже работал актёром в театре. Я же закулисный ребёнок. Папа, царствие небесное, был дирижёром в оперном театре Ижевска. Мама — актриса. Правда, папа в 15 лет меня спросил: пойдёшь ко мне в баритоны? Я ответил: нет, пап, я в драму. Мамочка сейчас в Сарапуле живёт, на берегу Камы, конечно, радуется, когда видит меня на экране. Мама любит вспоминать, как однажды они с оперным театром поехали на гастроли, меня, маленького тогда мальчонку, взяли с собой. Так получилось, что в гостинице, где они поселились, какое-то время не работал лифт. И вдруг к маме подходит Александр Гаврилович Абдулов и спрашивает: «Вам на какой этаж?» Мама ответила, что на четвёртый, и Абдулов посадил меня себе на шею и зашагал по лестницам.

 — В Театре РОСТА, где вы служите с 2007 года, одна из ваших ролей — городничий в спектакле «Ревизор». Постановка не совсем обычная, почти все персонажи играют на разных инструментах. А на чём играете вы?

— Я дирижирую. Для меня это знаковая постановка, ведь папа был дирижёром. Его не стало в 2010 году. «Ревизор» был поставлен через несколько лет, в одном из спектаклей мы вышли на поклон к зрителям, и я сказал, что посвящаю спектакль папе.

В драках снимаюсь без дублёров

 — Вы часто играете военных. Вас, наверное, из-за спортивной выправки принимают за своего?

— Бывает. В фильме «Формула стихии» я играл лейтенанта, надел военную форму и пошёл к камерам. Съёмки проходили в военной части, и стоявший на посту солдатик выпалил: «Здравия желаю, товарищ лейтенант!» Я не стал выходить из образа и объяснять, что к чему, просто поприветствовал, как полагается. Потом, конечно, с коллегами посмеялись немного. А в недавнем фильме «Чёрное солнце» меня уже «повысили» в звании: играл подполковника — но полиции.

 — На съёмках обходитесь без дублёров?

— Продюсеры это сейчас не приветствуют, но, если трюки не очень опасные, выполняю их, конечно. В хорошей семейной комедии «Никогда не поздно», которая скоро выйдет на экраны, я, например, запрыгиваю на ходу в машину. В драках сам участвую. Случаются и травмы небольшие. Как-то партнёр не рассчитал удар и так мне врезал в губу, что меня аж затрясло. Режиссёр закричал: «Что делаете, мне ещё крупный план снимать!» Вокруг меня засуетись, лёд тут же стали прикладывать.

 — Есть работа, которая занимает особое место в вашем творчестве?

— В картине «Три капитана» я играю человека, на руках которого от онкологии умирает сын. В ярости мой герой начинает крушить всех, кто отказал сыну в помощи, и потом пытается застрелиться на его могиле. Господь сподобил меня, и я уговорил режиссёра поставить на могилу фотографию моего настоящего сына Глеба, погибшего в 2013 году. Несколько дублей меня снимали крупным планом, по лицу беспрестанно текли слёзы, к концу съёмок я уже весь высох от слёз… Сейчас у меня другое отношение к смерти, я знаю, что мы встретимся с Глебом в вечной жизни. Эту уверенность мне даёт Господь.